«Баааловать… Я так хочу тебя сегодня ббаааловааать…», - так безбожно перевирая слова то ли Руссо, то ли Павлиашвили, упомянутого утром в ответе Галинке, поёт (! ) она, стругая на терке последние деревенские огурчики (позже добавит чесночок и нерафинированное подсолнечное масло) и прислушиваясь к скворчанию любимых рыбных котлет на сковородке. Огурцы будут гарниром для приготовленного себе-любимой блюда… Такого блюда нет? Чушь! Вам это только кажется… Удивительно, но собственный голос сегодня слышится ей достаточно высоким и мелодичным, а не гнусавым и отвратительным, как обычно… Мотив, слух? Ха-ха! А судьи кто? Мелькает мысль: «Лучше бы такие непристойности делать в более звукоизолированном помещении – спальне, например…»… но тут же исчезает… ей - по фиг… ей удобно здесь – на кухне, такой близкой к прихожей и, конечно же, подъезду… Соседи? Ну, хоть как-то имеет она право подмочить свою безупречную репутацию… Правда, причин для этого нет… ну, нет веских оснований… Ерунда! Она не будет отказывать себе в мелочах. Не «выцепила» сегодня радости в рабочем дне? Ну, и что? Зато и гадости ни одной не было – это ли не праздник? Пусть и горя чужого нахлебалась… Она учится ставить щит-границу: Это – чужие, а это – Я… «Ббаловааать…Ба-ба-ба-ба… ба-ба-ба-ба-ба-баааа-ба-ба…». Полностью обалдевшая и дезориентированная собачка молча передвигается за хозяйкой, не кидаясь, как обычно, с выражением восторга и преданности, а лишь наблюдая за происходящим глазами, полными недоумения… - «Я так хочу себя сегодня баааловаааать…»